Сыну Елены Коленьке исполнился 1 месяц. Он второй ребенок в семье, но старшему уже 15 лет, и Лена не кормила его грудью. Теперь ей кажется, что и для этого ребенка у нее мало молока. Она уже дает по вечерам смесь — 90-100 мл. Я отмечаю, что Елена — тревожная мама. Тревожная по характеру, а не потому, что для этого есть веские основания.
Вообще-то я приехала вовсе не к ним, а другим своим клиентам, которые после удачного перехода со смешанного вскармливания на грудное пригласили меня поговорить о введении прикорма. И сосватали меня своей соседке Елене, которой тоже нужен консультант, потому что у нее мало молока. Так я попала с одной консультации сразу на вторую.
Главная жалоба Елены — она не чувствует в груди молока. И сцедить ничего не может. После родов молоко пришло незаметно, не было ни переполнения груди, ни дискомфорта. Кажется, что грудь пуста, но ребенок что-то глотает. Прибавку за первый месяц они еще не знают, но малыш не выглядит «кругленьким», и это тоже беспокоит Елену.
Просыпается Коленька. Елена дает ему грудь, и он активно начинает сосать. Глотки действительно слышны, и вообще малыш очень старается — к нему нет никаких замечаний. Он действительно выглядит изящно, но и сама Елена — женщина невысокая, а если судить по фотографии на стене, папа с мамой примерно одного роста. То есть малыш вполне имеет право не быть крупным.
Я рассказываю Елене, что ощущения наполненности груди, возможность сцедить молоко — приятные, но не обязательные спутники кормящей женщины. Рассказываю о разных позах для кормления, при которых лучше опорожняется грудь, о том, как помочь ребенку получить больше жирного молока путем сжатия груди. Рассказываю про ритм смены груди и про то, что грудь вырабатывает молоко по запросу: чем больше кормлений, тем больше молока. В общем, получается обычная консультация по организации грудного вскармливания. Договариваемся, что завтра Елена считает, сколько раз в день писает малыш (это один из признаков того, достаточно ли ребенку молока), и звонит мне.
Елена позвонила вечером следующего дня и сообщила, что они сходили к врачу, прибавка в весе около 700 г, и за 12 часов она насчитала 11 пописов. Все в порядке, да и голос Елены звучит уже увереннее. Правда, вечерний докорм она отменять боится. Убирали его долго, постепенно, по 30 мл за раз. Да, Елена — тревожная мама.
Но на этом история не заканчивается. Через 2 месяца я снова еду к ним — теперь уже на отказ от груди.
Повзрослевший Коленька лежит у мамы на руках и смотрит на меня. Елена рада, что молока ребенку хватает, она кормит его по требованию. Но в последнее время малыш стал плохо брать грудь, рассказывает Елена: отворачивается и плачет.
Минут через десять Коленька начинает ворочаться и проявлять недовольство. Елена сразу же дает ему грудь. Коленька ее неохотно берет, но тут же отворачивается и снова смотрит на меня. Я отмечаю, что за полчаса нашей беседы Елена предложила малышу грудь 4 раза, улавливая малейшее его движение. Ребенок чем дальше, тем сильнее возмущается, и на пятый раз уже плачет при виде груди. «Вот! Вот! Началось!» — говорит мама Лена.
Я предполагаю, что малышу надоело так долго лежать в одной позе, и предлагаю переместиться в другую комнату. Елена приглашает меня попить чаю, и на кухне я наблюдаю ту же картину: на любой писк ребенка мама дает ему грудь. Но малыш почему-то не рад. Возвратившись в гостиную, я даю традиционные при отказе от груди рекомендации: если на предложение груди ребенок расплакался, успокоить на плече, поносить, поговорить и снова предложить, и так несколько раз. Предлагаю сразу это опробовать, но у Коленьки начинается просто истерика, да и у мамы Лены тоже. Они уходят в другую комнату, кое-как там успокаиваются, Елене удается приложить ребенка к груди лежа на кровати, малыш засыпает, а я сижу в гостиной и обдумываю ситуацию.
Мне кажется, что я сейчас произведу революцию. Не уверена, что она даст результат, но во мне зреет чувство, что надо именно так. По моим ощущениям, Елена просто затерроризировала своего малыша грудью. Она продолжает кормить его, как новорожденного, на каждый писк, но ее сын подрос, и у него уже другие запросы. Поэтому ребенка надо оставить в покое, с грудью не настаивать, никаких активных предложений груди — давать в полусне и ждать, пока сам попросит.
Скажу честно, мне было страшно оставлять такие рекомендации, потому что обычно с отказом работают по-другому. А еще это противоречило всему тому, что я говорила ей в течение консультации — о ведущей роли мамы. В результате я предложила ей никого никуда не вести, а расслабиться и ждать. Елена была ошеломлена, и я не была уверена, что она мне позвонит рассказать, как у них дела.
Но она позвонила. И не только завтра, но и послезавтра, и послепослезавтра. Она с радостью рассказывала, что ребенок стал спокойнее и лежа теперь уже почти всегда согласен пососать. И это ей нравится намного больше, чем активное предложение груди. Редкая неделя проходила без ее звонка. Правда, в положении сидя малыш чаще всего отказывался брать грудь, но Елена не считала, что это так уж плохо. Зато она больше отдыхает во время кормления лежа! Она зачитывала мне по телефону книгу Сирсов и спрашивала моего мнения. Прибавлял Коленька ближе к нижней границе нормы, и я снова и снова рассказывала Елене, почему для них это допустимо.
Пришло время, и мы обсуждали с ней приучение к горшку, а потом она спрашивала моего совета по отлучению (Коленьке было уже около 2,5 лет). Вот в такой момент становится ясно, что работа консультанта — это намного больше, чем преодоление отказа, переход со смешанного кормления на исключительно грудное или решение еще каких-то вопросов. Это поддержка и доверие, а иногда и новая дружба.
Я еду к ним и улыбаюсь. Я знаю этого Коленьку уже так давно, а теперь он вот-вот станет старшим братом… Это такое удовольствие: видеть, как растут дети, которым ты когда-то помогла получить это бесценное чудо природы — мамино молоко!
Иллюстрация к статье:
Свежие комментарии