Часто специалисты, работающие с детьми с какими-то отставаниями, нарушениями или особенностями, рассматривают каждый симптом в отдельности. Есть проблемы с моторикой — работаем с моторикой; проблемы с социальным взаимодействием — вовлекаем в коммуникацию; проблемы с речью — стимулируем речь.
Но как отмечает, скажем, специалист по работе с гиперактивными детьми, доктор медицинских наук профессор Ю.С. Шевченко, «ни одна таблетка не может научить человека, как надо себя вести. Неадекватное же поведение, возникшее в детстве, способно зафиксироваться и привычно воспроизводиться…».
Поскольку все функции головного мозга связаны, особым детям нужна комплексная помощь. Если у ребенка трудности в распознавании зрительных образов, он не учится эмоциям по выражению маминого лица. Если нарушена мелкая моторика, то и развитие речи, скорее всего, тоже нарушается.
Среди направлений работы, которые помогают и тревожным, и гиперактивным детям (и, открою тайну, помогают детям вовсе без всяких нарушений), одно из главных — повышение самооценки. Из чего оно складывается?
Безусловное принятие
Психолог Юлия Борисовна Гиппенрейтер, известнейший автор книг и тренингов, посвященных взаимодействию с ребенком, обычно начинает с общего принципа, без соблюдения которого все попытки наладить отношения с мальчиком или девочкой оказываются безуспешными. Принцип этот — безусловное принятие.
Про что это? Безусловно принимать ребенка — значит любить его не за то, что он умный, красивый, способный, а просто так, просто за то, что он есть. Если вам кажется, что тут явное преувеличение, вспомните: когда ваш ребенок был еще точкой на УЗИ, вам он нравился? Классная была точка, правда? А ведь он еще не умел улыбаться, морщить нос, решать интегральные уравнения и убираться в комнате.
Получается, мы действительно так и любим своих детей — безусловно. Но говорим об этом иначе. Стесняемся? Боимся избаловать? Боимся, что скажут люди?
Конкретика и последовательность
Когда мы находимся в стадии белого каления (бывает), мы (довольно громко) требуем от ребенка: «Прекрати это все!», «Не делай так», «Ты должен всегда хорошо себя вести!» — но для ребенка нет таких универсальных категорий, как «все» и «всегда». А тревожный ребенок еще и слышит совсем другое: «Ты плохой!», «Я тебя не люблю».
«Нельзя бить маму в живот» — это куда понятнее и не обидно. Но повторять придется столько раз, сколько нужно. Недели, месяцы. И не все требования сразу, а по одному.При этом важно понимать, что все функции сразу такой ребенок улучшить не может. Или он постарается написать свое имя и посчитать кружочки — или будет сидеть, не вскакивая.
Уменьшение объема задач
Не надо заставлять гиперактивно-тревожного ребенка в три года делать уборку, читать наизусть «Руслана и Людмилу» и перемножать в уме трехзначные числа. Никакого смысла, одно расстройство. Выберите то, что действительно важно. Например, научиться есть самостоятельно.
Представьте, что вам — да, вам — надо залезть на гору под дождем, одновременно решая лингвистическую задачу и распевая гимн России, — ваш сын или дочка именно так себя и чувствует. И у него уже получается! Ух ты!..
Снижение требований к аккуратности
Вернитесь мысленно на ту гору, где вы ползете по раскисшему склону, занимаясь пением и лингвистикой одновременно. Вы с трудом забрались на вершину, и тут вам говорят: «А чего это ты грязный такой? И слова перепутал в третьем куплете… Плохо старался, значит». Пусть ребенок наденет левый ботинок на правую ногу — но он надел! И липучки застегнул! Да, криво! И что? Формируйте чувство успеха.
К содержанию
Озвучиваем правила заранее
Вот вы на горе. И решили задачу по лингвистике. И гимн спели. А теперь вас отчитывают. Оказалось, что вы СНАЧАЛА должны были тихо спеть гимн, ПОТОМ залезть на гору, ОДНОВРЕМЕННО решая задачу, а ПОТОМ еще раз спеть гимн, только на этот раз громко. А раньше нельзя было сказать?
Вот и вы скажите заранее. И если на детской площадке можно кричать, а в кинотеатре нельзя — убедитесь, что ребенок это знает. Он вообще-то маленький, и внимание у него нарушено.
Право выбора
Самостоятельный выбор повышает нашу самооценку и увеличивает чувство безопасности. Что уж говорить о ребенке?
Ребенок воодушевляется, выбирая. Ему будет интересно, если вы каждый вечер будете проговаривать с ним, что собираетесь делать завтра. Предоставьте ребенку возможность выбора там, где его решение не имеет существенного значения для жизни и здоровья. Не ведите себя как трехлетка, отстаивая свою точку зрения, на какую из детских площадок идти, — пусть выбирает. Он будет горд, что выбрал сам и вы его поддержали.
Внятная система поощрений и наказаний
Ребенок должен знать, что такое хорошо, а что такое плохо. Не в высшем гуманитарном смысле этих слов, а в жизни. В первый раз сам оделся — поощрение. Ударил маму по лицу, хотя это строго запрещено, — наказание. Ребенок, не видя ориентиров, начинает нервничать и вести себя как попало.
Поощрение и наказание могут быть условными — наклейка или ее отсутствие, к примеру, — но они должны быть. И должны быть сразу. Не откладывайте это на завтра, тогда уже не сработает.
Право на ошибку
Если неуверенный в себе ребенок пролил воду, он в первую очередь посмотрит на вас. В отрицательном результате для него главное — как реагируете вы. Если вы не падаете в обморок, не начинаете его ругать и стыдить, то его отрицательный опыт не превращается в драму, не разрушает уверенность, а становится необходимой частью практики.
Поддержка
В процессе выполнения задач ребенок должен чувствовать, что вы рядом. Нет, вы не одеваете его сами. Но вы принесли одежду и сели возле него. Нет, вы не рисуете за него кружочек. Вы дали фломастер и бумагу и сели тут же.
Тревожный ребенок страшно боится остаться один. Он не один, дайте ему поддержку. Он страшно боится оценки результата и склонен занижать оценки сам — похвалите его искренне.
Но не вмешивайтесь в дело, которым занят ребенок, если он не просит помощи. Одно ваше невмешательство покажет ребенку, что вы в него верите.
Помощник
Помогая ребенку, мы как-то забываем, что и он может нам помочь. Да, сначала это немножко понарошку. А может, и не немножко.Однажды у нас в гостях была моя приятельница и ее дочка, ровесница моего сына. В какой-то момент я подобрала с пола бумажку и попросила девочку, ближе стоящую к мусорному ведру, ее выбросить. Совершенно автоматически, как обычно прошу своего зайца. У девочки приключился ступор. Сначала она не поняла, чего от нее хотят. Потом она не поняла зачем. Потом не поняла как. А потом полчаса удивленно спрашивала: «Вы заставляете меня копаться в грязи? Почему я должна выбрасывать мусор?»
Повышение самооценки ведет к улучшению адаптации особых (и неособых) детей в нашем взрослом обществе. А ведь мы именно этого хотим, верно? А что может лучше показать ребенку, что он молодец, чем реальная помощь значимому человеку?
Мой гиперактивный, тревожный, слабо управляемый пятилетний заяц практически не умеет играть один, зато может помочь донести пакет из магазина, придержать дверь, переместить белье из стиральной машины на сушилку, взбить молочный коктейль. Господи, он сам отдает деньги за булку с маком в пекарне, чтобы мне не пришлось тянуться. Я так привыкла к этому, что даже не замечаю. И не обращаю внимания на то, что и куда валится в процессе совершения этих действий. И валится, знаете, все меньше…
Ситуации успеха
Ребенку с отставанием в развитии важных функций необходимо показать, что в его жизни есть ситуации, где его успех не подлежит сомнению. Плохо говорит? Возможно, он же прекрасно рисует? Танцует? Лепит из глины? Прыгает в длину? Делает мостик? Изображает животных? Угадывает слова?
Предоставьте сыну или дочери возможность проявить себя. Это могут быть и домашние занятия, и кружки, и уличные игры, и беседы в машине. Неважно. Важно, что в этом ребенок действительно молодец и он это знает.
Эмоциональная оценка результатов
В книге «Общаться с ребенком. Как?» психолог Ю.Б. Гиппенрейтер пишет: «Ваш ребенок чему-то учится. Общий итог будет состоять из нескольких частных результатов». Это о чем?
Первый результат — знание или умение, которое он освоит.
Второй — тренировка общей способности учиться.
Третий — эмоциональный след от занятия: удовлетворение или разочарование.
Наконец, четвертый результат — след на ваших взаимоотношениях с ним, если вы принимали участие в занятиях. Здесь итог также может быть либо положительным (остались довольны друг другом), либо отрицательным (друг другом остались недовольны).
Запомните, говорит Юлия Борисовна: родителей подстерегает опасность ориентироваться только на первый результат (выучился? научился?). Ни в коем случае не забывайте об остальных трех. Они гораздо важнее.
А теперь представим: мы с вами решили чему-то научиться. Вязать крючком, готовить торт «Наполеон», владеть Photoshop на уровне профи — неважно. И вот мы пыхтим, у нас сначала не очень получается, потом вроде получается, потом что-то пригорело, спустило петлю, забыли, где искать фильтр, — потом опять получается.
В итоге мы с гордостью смотрим на кривой шарф, кривобокий торт и немножко кривовато обработанный портрет. И тут сверху голос: «А чего так криво-то? Могло быть и лучше». Это, скажем, муж, мама или господь бог, которые желают вам добра, хотят указать на ошибки и объяснить, как лучше. Ну как, вам захочется продолжать учиться?
Так вот: какая разница, криво ваш ребенок построил дом из Лего или не криво? Он, вспомните, не мог даже липучку на сандалике застегнуть и пять минут тихо посидеть, а тут дом построил. Круто?
Некоторые специалисты считают, что за очевидные и простые вещи детей хвалить не надо. Надо так: «Мама, я нарисовал солнышко». — «Вижу». Не согласна. Во-первых, для маленьких зайцев ничто не является очевидным — они учатся всему. Во-вторых, простым тоже поначалу не является ничто (как там ваш «Наполеон» — с первого раза получился как на картинке?). А в-третьих, если мы не будем хвалить наших детей, то кто их похвалит?
Другой вопрос, что прославлять за каждую мелочь, падать в обморок от экстатического восторга при виде нарисованного солнышка не обязательно. Гиперреакция радости не равна. А у нас тут радость, и ребенок, кстати, учится радоваться вместе с вами.
Иллюстрация к статье:
Свежие комментарии