Чтобы общение с ребенком приносило радость

Как-то накануне шестого дня рождения моей дочери, я решила облегчить себе задачу выбора подарка, исподволь расспросив ее, о чем она мечтает, что бы ей хотелось иметь. Эти вопросы поставили ее в тупик, пауза затянулась. Тогда я спросила, апеллируя к детскому максимализму: «Без чего ты бы ни смогла прожить?». «Без любви», — последовал мгновенный ответ.

Как неожиданна порой детская прямота, искренность, открытость, как интересно они мыслят и воспринимают мир. Недаром же некоторые особенно внимательные родители записывают высказывания своих детей, этих маленьких мудрецов с распахнутыми глазами. Но со временем, беззаботное детство, в котором активность и любознательность поощрялись, проходит, сменяясь все большим количеством обязательств и требований, предъявляемых к ребенку. И это объективно необходимо, потому что ребенок идет в школу и происходит смена ведущего типа деятельности. Теперь задача ребенка состоит в том, чтобы овладеть знаниями и навыками учебной деятельности, научиться трудиться, освоить массу новых правил поведения. И если в начальной школе ребенок, как правило, принимает и старается выполнять эти задачи, то, вступая в подростковый возраст, его приоритеты меняются. Растет потребность ребенка в самостоятельности, он тоже выдвигает требования – относительно предоставления ему свобод в выборе друзей, увлечений, времяпровождения. Столкновение интересов взрослого и ребенка нередко приводит к конфликтам, которые сопровождаются взаимными обвинениями и упреками. Возникает такое ощущение, что с каждой стороны уже что-то накопилось и теперь жаждет разрушительного выплеска.

За консультацией к психологу обратилась Галина, мама 15-летней девочки, с жалобами на то, что дочь стала грубой, шантажирует мать, используя ее слабые стороны, оскорбляет, требует денег, отказывается делать что-либо по дому. Мама подчеркивала, что и в раннем детстве Таня не отличалась покладистостью характера, но она находила способы справляться с ситуацией. Конфликт между матерью и дочерью достиг своего апогея, когда дочь в присутствии друзей матери обрушила на нее шквал весьма обидных эпитетов, называя ее «никчемным человеком», «бездарностью», «неудачницей», «неряхой». Дело дошло до рукоприкладства.

Описанная ситуация – совсем не редкий случай в практике психолога, работающего в области детско-родительских отношений. Такое проблемное поведение девочки является симптомом психологического неблагополучия не только подростка, но и всей семейной системы. Своим поведением ребенок как бы сообщает о тех процессах, в результате которых страдает вся семья. И вот что интересно: насколько очевидно и, на первый, взгляд, понятно проблемное поведение ребенка, настолько же скрыто неблагополучие семьи в целом.

В процессе работы с семьей стало известно, что ранний период развития ребенка протекал на фоне эпизодического присутствия мамы в жизни девочки, так как она была студенткой ВУЗА, находящегося в другом городе. За девочкой ухаживала бабушка и периодически сменяющие друг друга няни. С отцом ребенка мама рассталась сразу же после рождения дочери, он оказался человеком агрессивным и позволял применять физическое насилие в отношении своей жены.

Когда дочери было пять лет, Галина вместе с ней переехала на постоянное место жительство в большой город. Лето девочка по-прежнему проводила с бабушкой, общалась с отцом. Мама, в попытке «сделать» успешную карьеру и обеспечить дочь всем самым лучшим, погрузилась в работу. Воспитатели в садике отмечали, что у Тани ярко выражено стремление все делать по-своему, граничащее порой с нездоровым упрямством. Она требовала, чтобы дети безоговорочно ей подчинялись, принимали ее правила игры. Взрослым пыталась навязывать свое видение того, что считать «правильным», оставляя за собой право исполнять или не исполнять их требования. В школе Таня стала очень успешной ученицей. Она, несомненно, обладала хорошими интеллектуальными способностями, склонностью к анализу, умела хорошо выражать свои мысли, аргументировать позицию. При этом у Тани не было близких друзей, а отношения с одноклассниками были крайне натянутые. Повышенная чувствительность к такой нравственной категории как справедливость позволяла ей трактовать ее как право говорить правду всем, не заботясь о чувствах другого человека. Она понимала, что это является причиной, препятствующей установлению дружеских отношений со сверстниками. Эти мысли вызывали у девочки слезы. Но надменность и высокомерие позволяли обесценивать теплоту и душевность межличностных отношений, которых Тане так не хватало.

Анализ взаимодействия в диаде «родитель-ребенок» дал ключ к пониманию того, что причина отклоняющегося поведения подростка кроется не в особенностях его личности, а в том пространстве межличностных отношений, где на первый план выступают взаимная связь и зависимость матери и дочери. Давайте, сравним детско-родительские отношения с возведением нового здания.

Занявшись постройкой дома, мы, прежде всего, думаем о том, что он должен быть прочным, ведь жить в нем мы, как правило, собираемся долго. С другой стороны, мы понимаем, что возведение дома – дело нескольких лет. И при этом, даже вбивая последний гвоздь, и развесив по стенам все любимые фотографии, мы отдаем себе отчет в том, что за домом нужно ухаживать и поддерживать его в хорошем состоянии постоянно.

Любой дом должен состоять из необходимых архитектурных и конструктивных элементов: фундамента, стен, перекрытий, отдельных опор, крыши, лестниц и т.п. Эти элементы выполняют определенные функции.

Если продолжать использование этой метафоры для проникновения в суть детско-родительских отношений, то начать нужно с фундамента. Фундамент – это опорная часть всего здания, которая воспринимает не только нагрузку от самой конструкции, но и от воздействия природных явлений из внешней среды. Именно он определяет качество и долговечность здания. Фундаментом для построения отношений является базовое доверие, которое формируется в младенчестве. От того, как мама ухаживала за ребенком, откликалась на его потребности, как эмоционально был окрашен контакт матери и ребенка зависит формирование базового доверия к миру, людям, жизни. Это база для формирования способности к привязанности, которая непосредственно связана со способностью человека к построению отношений с другими людьми. В крайних ситуациях, когда ребенок очень надолго остается без мамы или происходит «обрыв» отношений с ней, он испытывает огромное беспокойство и тревогу, которые приводят к формированию невротизированных привязанностей. Такой человек испытывает колоссальные трудности в установлении любых межличностных отношений – от рабочих до личных. Неспособность Тани завязывать дружеские отношения, которая особенно ярко проявилась в подростковом возрасте, связана с отсутствием постоянного взрослого в раннем детстве. Последствия психотравмирующей ситуации «обрыва» отношений с матерью способствовало тому, что базовое доверие к миру, к окружающим у Тани не сформировалось.

Следующим существенным элементом в постройке дома являются стены. Роль внешних стен, в качестве ограждающих конструкций, отделять помещения от внешнего пространства, а внутренних – от других помещений. Ребенок в возрасте примерно трех лет начинает отделять себя от матери и ближайшего окружения. Начинается его борьба за независимость. В этот период развития ребенка важно соблюсти баланс между контролем и одобрением такой самостоятельности ребенка со стороны родителей, чтобы он научился сотрудничать с другими и при этом мог свободно самовыражаться. Если родители чрезмерно подавляют его стремление к автономии, ребенок начинает сомневаться в своих возможностях и рождается чувство стыда. Другая крайность заключается в том, что родители, не устанавливая приемлемых границ поведения и активности ребенка, во-первых, не проявляют должной заботы о создании безопасного пространства для него, а во-вторых, способствуют формированию такой личности, которая не считается ни с чувствами других людей, ни с мнениями окружающих в процессе совместной деятельности. Воспитание детей в целом должно быть осмыслено как «искусство создания предела». Этого предела Галина установить не смогла. Пытаясь загладить свою вину перед дочерью, она стремилась ни в чем не ограничивать Таню. Но это не помогло сделать отношения матери и дочери теплыми и близкими. Отчуждение росло. Их «дом» был обречен на обрушение. Он не имел ни надежного фундамента, ни прочных стен, ни коммуникаций и пр.

Целостный семейный организм устроен так, что напряжение и боль в одной его части непременно перетечет и в другую. Галина практически всю жизнь пребывала в роли жертвы. Ее собственная мать отличалась авторитарностью и в способности «передавливать» ей не было равных. В недолгой семейной жизни такое же давление, но уже не только психологическое, но и физическое, Галина испытывала от мужа. Она оказалась не способна занять ту позицию в отношениях, которая бы дала ей ощущение уверенности и самоуважения. И слова дочери, которые так унизили и оскорбили ее, попали в ту же «воронку» самобичевания и самоедства.

Что же стояло за этими оскорблениями, которая дочь яростно бросала матери в лицо? Что испытывала мать в этот момент? Что девочка хотела донести до матери на внутреннем, глубоком, скрытом от поверхностного взгляда уровне?

Галина рассказывала, что испытала в тот момент боль – не только душевную, но даже физическую, как будто ей нанесли смертельную рану и очень хотелось ответить тем же, поэтому она пустила в ход кулаки и кричала: «Я сдам тебя в детский дом».

Неудовлетворенная потребность в любви бессознательно руководила поведением девочки и причиняла ей огромную боль. Боль невозможно долго терпеть, ее хочется как-то унять. Обрушивая оскорбления на мать в присутствии ее друзей, Таня мстила за не полученное материнское тепло и ласку — беспощадно.

Галина, в свою очередь, опять смогла почувствовать себя несчастной жертвой, которую и дочь родная не уважает. Круг замкнулся.

Когда мы лишаем ребенка столь необходимого ему чувства принадлежности, опоры, неоспоримой веры и надежды, того, что является базовой основой существования, мы утрачиваем духовное родство с ним.

Историю этой семьи не перепишешь, но попробовать внести ясность в причинно-следственные связи поступков, найти их истинные мотивы, а, значит, и потребности каждой из сторон, можно. И это путь к примирению и к восстановлению той тонкой связи, которая существует между матерью и ребенком. Хочется, привести еще одно золотое правило, адресованное взрослому: «Не позволяйте себе втягиваться в борьбу, которую провоцирует ребенок. Победителем в этой борьбе все равно окажется он». Рассматривая проблемное поведение ребенка через призму собственного реагирования на него, можно с большей легкостью понять, чего же он на самом деле хочет и в чем я, как родитель, допустил промах. «Не бороться и не сдаваться» — вот оптимальная стратегия для родителя.

Взрослому человеку необходимо проделать определенную работу, чтобы осознать как скрытые мотивы, так и нереализованные потребности. Научиться распознавать за внешним поведением истинные причины поведения ребенка, управлять своими эмоциями и реакциями и освоить способы конструктивного взаимодействия в конфликтной ситуации не только можно, но и нужно, чтобы общение с ребенком приносило радость.